25 февраля 2015, 15:20 X 24374 K 4

Ни для кого не секрет, что тема человеческой психики в нашем обществе всегда была относительно закрыта. В психиатрии стали возникать разные случаи, которые способствовали созданию Международного бюро по правам человека в сфере душевного здоровья. О пациентах и психиатрии в целом мы говорим с президентом Международного бюро по правам человека в сфере душевного здоровья, уполномоченной Международной гражданской комиссии по правам человека, врачом Софьей Рашитовной Доринской.

— Расскажите, как появилось ваше международное бюро?
— Международное бюро по правам человека в сфере душевного здоровья появилось в 2012 году в связи с необходимостью более широкого подхода к проблеме психических расстройств, психиатрического лечения и гарантий прав человека при оказании этого вида помощи. В современном обществе люди все чаще и чаще сталкиваются с психолого-психиатрическим воздействием. Психиатрия и ее методы «лечения» все больше вмешиваются в деятельность различных медицинских специализаций, которые не имеют непосредственного отношения к психическим расстройствам. Сегодня при кардиологическом лечении вам вполне могут прописать психиатрический препарат.

Все чаще мы слышим о необходимости наличия информированного согласия пациента. Но на деле оно выглядит лишь распиской на согласие с лечением. Пациентов, увы, никто не предупреждат об опасности применения психиатрических препаратов и психиатрического лечения. Тем не менее она существует.

Психиатрические вещества, которые по сути являются наркотиками различной степени тяжести, способны разрушить здоровье человека и привести к зависимости от них. Поэтому мы видим своей целью информирование людей об опасности психиатрического воздействия.

— Кто к вам обращается и по какому поводу?
— К нам обращается много людей, у которых возникает то или иное расстройство настроения или поведения. Они осознают, что происходит что-то неправильное, но не хотят прибегать к помощи психиатрии, поскольку очень многие уже понимают, какой вред может нанести их здоровью и дальнейшей жизни психиатрический диагноз и воздействие.

«Психиатрические пациенты должны просто получить адекватное лечение обычными методами доказательной медицины».

Все, что мы делаем, это направляем этих людей к врачам доказательной медицины, к которой психиатрия, увы, не относится. Как правило, у таких людей всегда можно обнаружить реальное физическое заболевание и предоставить им адекватное лечение. И что самое интересное, как только такой человек начинает получать лечение, соответствующее его заболеванию, все его «психические расстройства» и проблемы исчезают сами по себе, без какого-либо психиатрического лечения, приема препаратов, психологического или психоаналитического консультирования.

Также к нам обращаются люди, которые желают избавиться от зависимости от психиатрических препаратов.

— Какие истории запомнились?
— Есть несколько историй. Например, письмо мамы маленькой девочки: «Мне страшно представить, что сейчас было бы с моим ребенком, если бы Бог не послал мне ваши видео. Ведь 1,5 месяца моя девочка все же пробыла в психушке и пила эти ужасные препараты. Мы постепенно прекратили их принимать и стали искать причину приступов в течение года. Год был кошмарный... Но слава Богу, нашли. Странные ощущения, которые она испытывала (руки худые, плоская спина, страхи, галлюцинации), это проявления или последствия дисциркуляторной энцефалопатии, другими словами, недостатка кислорода для мозга. Как только мы стали решать эту проблему соответствующими лекарствами, голова стала на место, постепенно и достаточно быстро».

Вот еще одна история. К нам обратилась мама 25-летней молодой женщины, у которой, по ее словам, уже несколько лет нарастающий психоз. Мы настоятельно рекомендовали пройти девушке медобследование, и мама отчиталась, что в первом же анализе крови обнаружены признаки воспаления. Далее, при более детальном анализе были обнаружены отклонения в показателях некоторых гормонов. Сейчас молодая женщина находится на обследовании. Диагноз уточняется.

Были случаи, когда у мужчин тяжелейшие психозы были вызваны... хроническим простатитом. Когда я опубликовала эти данные на одном из медицинских сайтов, психиатр начал их высмеивать. Смеяться можно над чем угодно, но эти случаи доказывают древнейший тезис врачей «Лечите больного — не болезнь». Это значит, что никто не может предсказать, как конкретный организм отреагирует на заболевание. В тех случаях, а я точно знаю о трех, психотическое состояние было итогом токсического воздействия болезнетворных бактерий.

— Как вы сами, будучи врачом-психиатром, решили создать бюро и работать по сути против психиатрии? Что стало последней каплей?
— Я работала в большой психиатрии, в мужском и женском отделениях. Пришла с идеей помогать людям. Но, проработав там некоторое время и пытаясь помочь этим людям психиатрическими методами, я абсолютно точно осознала, что психиатрия не в состоянии спасти своих пациентов. Там нет ни цели помочь, ни знаний, как это сделать, ни инструментов, которые могли бы предложить что-то большее, нежели усмирение человека и доведение его до состояния овоща. Последней каплей было обнаружение у достаточно богатого пациента (чтобы оставить его в психиатрическом отделении) органической патологии мозга. Потом было сражение с руководством больницы за перевод этого пациента в неврологию, полное исчезновение психоза у этого человека после получения им правильного неврологического лечения.

— Кто такой психиатр?
— Психиатр — это врач по диплому. Но, к сожалению, его специализация лишена предмета. Происхождение слова («психе» — душа и «иатр» — врач) говорит нам о том, что это врачеватель души. К сожалению, специалисты по анатомии и патологической анатомии так и не смогли обнаружить этот орган. Душа — понятие религиозно-философское. Но не медицинское. Поведение человека всегда было в ведении этики и органов правосудия. Медицина никогда этим не занималась.

«Я работала в большой психиатрии, в мужском и женском отделениях. Пришла с идеей помогать людям. Но, проработав там некоторое время и пытаясь помочь этим людям психиатрическими методами, я абсолютно точно осознала, что психиатрия не в состоянии спасти своих пациентов».

Некоторые психиатры заявляют, что лечат мозг. Но это неверное замечание, поскольку мозг является органом нервной системы. А этим в медицине уже занимаются невропатологи, и они основывают свои диагнозы на объективных данных. Соответственно, у психиатра нет предмета. Это врач без органа. Отсюда и неудачи психиатрии. Все, чего эта дисциплина достигла за те 100 лет, как ее, по ошибке, причислили к медицине, так это способности сделать пациента тихим.

Все без исключения диагнозы психиатра являются лишь субъективным мнением конкретного врача. Методы лечения — болевое или наркотическое воздействие. Это не медицина, к сожалению.

— Какой должна быть психиатрия, на ваш взгляд?
— Психиатрия должна быть исключена из медицины, поскольку она ею не является. Психиатрические заведения должны быть перепрофилированы в обычные медицинские учреждения. Надо помнить, что в основе любого психического расстройства всегда лежит реальное физическое страдание, какая-либо невыявленная болезнь, которую можно диагностировать и вылечить.

Голова отдельно от тела не ходит. Психиатрические пациенты должны просто получить адекватное лечение обычными методами доказательной медицины.

За время нашей работы мы успели провести некоторую аналитику, из которой видно, что последствия психиатрического лечения приходится исправлять врачам других, непсихиатрических специальностей. При этом в каждом случае им приходилось проводить обследование и выявлять ту патологию, которая давала «психические» проблемы, и направлять человека на лечение. Выходит так, что на исправление результатов психиатрического воздействия уходит времени, сил и денег, разумеется, в несколько раз больше, чем если бы этот пациент не попал к психиатру, а сразу был бы направлен на обычное медицинское обследование с дальнейшим адекватным лечением.

— Один психиатр в интервью говорит: «В психиатрии применение принципов доказательной медицины проявляется в виде использования операциональных диагностических критериев и психометрических шкал». Это разве не работает?
— Для того чтобы ответить на этот вопрос, нужно понять, что имеет в виду интервьюируемый. Диагностические критерии — это просто перечень некоторых особенностей поведения человека, которые психиатры определяют как болезнь. Пример: упорное нежелание ребенка или его отказ идти спать без того, чтобы быть рядом с лицом, к которому испытывается большая привязанность, является одним из 8 подобных диагностических критериев расстройства — «Тревожное расстройство у детей, вызванное разлукой» (код F93.0). Слово «операциональный», использованное моим оппонентом, значит «способ изучения явлений и событий, при котором они описываются в виде упорядоченной последовательности признаков, измеренных характеристик и элементарных действий. Сложные системы обычно не поддаются операциональному описанию, поскольку ряд их важных параметров определяется недостаточно четко и знания о структуре таких систем всегда неполны». (Это по словарю Лопатникова). То есть мой оппонент прямо утверждает, если расшифровать его слова, что психиатрия просто описывает явление как таковое (нежелание ребенка идти спать, например), причем даже точное описание явления (не хочет идти спать) недоступно. Сравните этот психиатрический диагноз с настоящим медицинским диагнозом, сахарным диабетом например, где один из диагностических критериев — уровень сахара в крови. И вы сразу поймете разницу в подходе доказательной медицины и психиатрии. Доказательная медицина основывает свои диагнозы на объективных критериях, психиатрия же не имеет ни одного объективного критерия, только субъективные и неточные.

«В основе любого психического расстройства всегда лежит реальное физическое страдание, какая-либо невыявленная болезнь, которую можно диагностировать и вылечить».

Психометрические шкалы — это просто психологические тесты, как говорят АБВГДейки, где человек просто сидит и отвечает на вопросы, написанные каким-то другим человеком и трактуемые человеком. Что здесь от настоящей науки, основанной на изучении физико-химических процессов в теле человека, гистологии (науки о тканях), физиологии (науке о жизнедеятельности организма)? Ничего. Слова, слова, слова. И все бы ничего. Ну что, казалось бы плохого в том, что есть еще одно философское направление, трактующее поведение человека с точки зрения болезни? Однако проблема в том, что дальше идет назначение человеку изменяющих сознание препаратов, по сути воздействия на организм являющихся наркотиками. Вот и получается, что психиатрия находит повод для назначения человеку легальных наркотиков. Это и просто, и страшно одновременно.

— Каковы перспективы психиатрии и медицины в целом, на ваш взгляд?
— Медицина, как прикладная научная дисциплина, а также, несомненно, как вид искусства, существует уже несколько тысячелетий, помогая людям избавиться от страданий и спасая от смерти. Точные науки всегда предлагали в помощь медицине свои открытия.

Медицина тем эффективнее, чем точнее данные, которыми она оперирует. От знахарства и шаманства ее отличает наличие реально измеримого и исследуемого предмета, а также возможность и способность доказать диагноз и подтвердить эффективность лечения.

Психиатрический подход в медицине, подход мнений и авторитетов, не опирающийся на реальные исследования, является тупиковым путем. Перспективы развития и успешной помощи имеет только доказательная медицина, которая уже много веков это и демонстрирует.

Фото из личного архива С. Доринской