22 декабря 2014, 15:10 X 12663 K 0

Порой точные, микроскопические, часто совсем не заметные акцентуализированные движения квалифицированного мануального терапевта творят чудеса. Нужны знания, опыт, понимание дела и любовь к пациенту. Об этом и о многом другом МЕД-инфо говорит с мануальным терапевтом, кандидатом медицинских наук, ассистентом кафедры физиотерапии ФПО ГУ «Крымский университет имени С. И. Георгиевского» Фиделем Александровичем Субботиным.

— Фидель Александрович, что медицина для вас? И как вы считаете, на каком месте сегодня врач в нашем обществе?
— Для меня медицина — это, скорее, не специальность, а образ жизни. Являясь врачом уже далеко не в первом поколении, я думаю, по-другому мыслить нельзя. И дети по тому же пути пошли. Правда, на мой взгляд, авторитет врача в обществе почему-то снижается. Будучи выпускником медвуза советского периода, я могу сравнивать. Если в то время врач находился в том же имущественном положении, что и большинство, то авторитет его был гораздо более высок, уважения к врачу было больше. С чем это связано, однозначно сложно сказать. Вряд ли с падением профессионализма. Но, к сожалению, и это бывает. Медицина, как любая наука, держится на крепких середняках. Когда мы учились, было 10% талантливейших учеников, процентов 70-80 крепких середняков и процентов 10-20 оболтусов, как и в любой специальности. Сегодня количество середняков снизилось процентов до 30-40, увеличилось количество оболтусов и еще появилась группа дятлов — тех, кто не знает, зачем пришел. В этом году мой сын поступал в медицинский университет, и я узнал в приемной комиссии, что сегодня есть возможность подавать документы в несколько разных вузов. Для меня это совершенно непонятно. Если я шел в медицину, то я шел в нее целенаправленно. Теперь же люди подают документы в несколько вузов — куда пройдут. Я считаю, что медицина остается человекообразующей областью, и важен человеческий фактор, хотя есть и различные бизнес-проекты. Сейчас происходит подмена: клиническое мышление врача, его талант, умение диагностики передоверили приборам. Меня учили так: сначала посмотри, продиагностируй, а потом уже назначай обследование. В противном случае над врачом довлеют данные обследования и авторитет коллег, которые в результатах обследования что-то написали. Но все мы люди и можем ошибиться, у каждого свой взгляд. Поэтому система подготовки врача, где развивается клиническое мышление, где врач видит не болезнь, а больного, в полном объеме воспринимая его, это более важный момент. Чувствительнее, чем наши глаза, наши руки, наш мозг еще ничего не создано, потому что человек не может создать ничего сложнее самого себя.

— Что включает в себя физиотерапия? Какими методами пользуетесь вы?
— У нас и у мирового сообщества разное понятие о том, что такое физиотерапия. В нашем понимании физиотерапия — это инструментальный метод лечения, то есть лечение физическими преформированными и непреформированными факторами и природными факторами. В мировой же практике это то, что у нас называется ЛФК. То есть физиотерапевт в Европе занимается кинезиотерапией (это тоже часть ЛФК), элементами мануальной терапии. К сожалению, с развитием фармацевтического рынка рынок физиотерапевтических услуг все более сжимается. Это происходит потому, что, во-первых, назначить таблетированный препарат, отправить в аптеку проще и для пациента, и для врача. Со стороны пациента это требует меньше усилий: зашел в аптеку, купил таблетку. А со стороны врача — назначил и проконтролировал на следующем приеме. Физиотерапевтические же методы лечения требуют большей дисциплины от пациента (надо регулярно приходить на физиопроцедуры), больших знаний и контролирующих усилий от врача, потому что пациент, приходя каждый день на прием, может задать вопрос, почему ему не стало лучше или стало хуже. На все эти вопросы надо отвечать. От врача требуется сугубо индивидуального подхода. Немаловажную роль сыграло то, что объем фармацевтического рынка значительно превышает производство физиотерапевтической аппаратуры. Физиотерапевтические приборы используются годами. Не секрет, что у нас есть аппаратура и 20-, и 30-летней давности. Но это не значит, что она менее эффективна. Она более громоздка, но прекрасно работает и выполняет свои функции. Соответственно, финансовый оборот в данной сфере гораздо ниже. Обратите внимание, что у нас в медицине есть некое разделение — терапия, хирургия. В каждом подразделении есть свое направление — кардиология, гастроэнтерология, дерматология, ортопедия, гинекология и т. д. И только врач-физиотерапевт — и швец, и жнец, и на дуде игрец. На большое ЛПУ — одно физиотерапевтическое отделение, куда идут изо всех отделений. И физиотерапевт должен знать все. Это накладывает определенную ответственность и очень серьезную на уровень подготовки врача-физиотерапевта, на его знания. Сегодня мы часто заменяем понятие физиотерапии медицинской реабилитацией, более широким подходом. Это тоже правильно, но нужно же этих врачей готовить. Ведь тот же врач-физиотерапевт должен знать не только медицину как специальность, но и обладать хорошими знаниями физики. А медики и техники — это обычно истории несовместные. Здесь вопрос состоит в том, что проще подготовить врача на терапевтических, фармацевтических стандартах. В физиотерапии врач должен обладать более широким клиническим диапазонным мышлением, более серьезной клинической подготовкой, должен уметь кооперировать потребности пациента, желания лечащего врача и возможность физических методов лечения. Вот такой триединый компонент, который должен реализовать в своей работе врач-физиотерапевт. В то же время в эпоху аллергизации населения воздействие физическими факторами эффективно и абсолютно безопасно для пациента: не вызывает аллергических реакций, оно сугубо индивидуально, к каждому пациенту — особый подход. Даже если мы назначаем один и тот же вид физиотерапевтического лечения, цифры на аппаратах будут немного разные, потому что у каждого своя чувствительность к методу, свое восприятие и назначение. Физиотерапия все более становится неким эксклюзивом, умением воздействовать без препаратов. Но есть и физико-фармакологические методы лечения, когда мы используем физиотерапию в комплексе с фармакологическими препаратами и получаем стойкий эффект. На мой взгляд, принижение роли физиотерапии или преуменьшение ее возможностей не совсем правильное. Если мы говорим об индивидуальном подходе к пациенту, о методах лечения, имеющих минимальные побочные эффекты, то физиотерапия здесь впереди, я думаю.

— Насколько физиотерапия самостоятельна? Ведь, если говорить об эффективной реабилитации пациентов, то чаще всего требуется некий комплекс мер: лекарственная терапия, физиотерапия, возможно, психологические методы...
— Без сомнения. Реабилитационные мероприятия могут осуществляться только в режиме реабилитационной бригады. Условно возьмем ситуацию: человек пострадал после аварии, хирурги выполнили свою работу замечательно, но остались последствия после наркоза, контрактуры, психологические проблемы. Необходима, в первую очередь, работа психолога, который должен настраивать пациента на предстоящую реабилитационную программу, потому что очень часто пациент не понимает, а врач не считает своим долгом объяснить, для чего назначена та или иная процедура. По своей практике могу сказать, что если пациента предупреждают, что на второй-третий день может начаться обострение после лечения, он приходит в потрясении, что доктор, оказывается, знает. Даже предупреждение о возможной негативной реакции на метод лечения — это позитивный настрой пациента. Значит, доктор знает, что делает, и предупреждает об этом. Например, проводя лечение по поводу контрактур (нарушения сгибания сустава, нарушения подвижности), мы должны пациенту объяснить, что может вызвать усиление боли, что проведения только физиотерапевтических процедур недостаточно, нужна механическая разработка на специальных аппаратах или ручная разработка врачом-кинезиотерапевтом или специалистом ЛФК. Плюс он должен дополнительно заниматься упражнениями, а для этого нужно сделать массаж, чтобы расслабить мышцы и так далее. То есть мы должны сформировать комплекс мер и объяснить пациенту, для чего это нужно. Часто человек, особенно в коммерческих центрах, воспринимает это как чистое вымогание денег. Наверное, есть такая ситуация, когда пациента запускают по коммерческому кругу, но, думаю, в большинстве случаев врачи стараются помочь. Надо обязательно обсуждать с пациентом, у каждого — разные финансовые возможности. Есть очень много ситуаций, которые пациент может заниматься самостоятельно. Дисциплинированный пациент, выполняющий все предписанные упражнения, достигает больших результатов, чем пациент, ожидающий только чуда, которое совершит с ним врач. Я всегда говорю своим пациентам: либо вы занимаетесь собой, иногда приходите в гости, либо регулярно ходите к врачам и тратите деньги на медицину, а не на более приятные вещи.

«Физиотерапия все более становится неким эксклюзивом, умением воздействовать без препаратов»

— Все же лучше профилактика, нежели лечение...
— Несомненно. Слава Богу, сегодня много тренажерных, спортивных залов и все они доступны. Но здесь надо понимать, что для работы в тренажерном зале должен быть грамотный специалист. У нас в залах инструкторами часто работают бывшие спортсмены. Они дают свою спортивную нагрузку, ориентированную на физически здоровых людей, потому что спортсмен привык находиться под врачебным контролем и ему непонятно, как можно что-то сделать и почему после этого становится плохо. И есть определенное количество пациентов, поступающих после центров. Особенно когда центры смешанные, мужские и женские, мужчине рядом с женщиной хочется показать, что он силен, а потом это заканчивается плачевно.

— В команде с какими врачами работает физиотерапевт? От чего зависит эффективность?
— Я не знаю, с какими врачами НЕ работает физиотерапевт. А эффективность команды зависит только от уровня квалификации каждого: чем квалифицированнее оба специалиста, тем эффективнее будет лечение. Физиотерапевт в некоторых ситуациях может взять на себя обязанности лечащего врача, но далеко не всегда. И лечащий врач не обязан знать все виды физического лечения, потому что у такого лечения, в отличие от таблетки, очень широкий терапевтический диапазон. В таблетке — доза, количество приемов и прием до еды, после или во время. А в физиотерапии есть экспозиция, время, энергия или сила воздействующего фактора, что подбирается индивидуально, частота процедур, характеристика фактора. Все это позволяет сугубо индивидуализировать лечение. Электролечение — это и постоянные токи, и импульсные токи, а в импульсных еще частота, модуляция и т. д. Максимально эффективная физиотерапия — это лечение заболеваний периферической нервной системы, неврология, травматология, ортопедия, хирургия, то есть там, где требуется стимуляция тканевых и репаративных процессов, восстановительных, снятие болевого синдрома.

— Как вы относитесь к иглоукалыванию?
— Имея одну из подготовок по рефлексотерапии, я отношусь к иглоукалыванию абсолютно положительно. Точнее, к игловкалыванию я отношусь абсолютно отрицательно, а вот к применению метода иглоукалывания в медицине положительно. Я разделил эти понятия, потому что последнее время у нас началось именно игловкалывание, когда специалист, пройдя какие-то курсы, начинает этим заниматься. Китайская традиционная народная медицина насчитывает тысячелетия применения этого метода, и врачей готовят десятки лет, чтобы они стали специалистами с учетом всевозможных факторов. Для китайского врача врач, не владеющий, допустим, пульсовой диагностикой и применяющий иглоукалывание, преступник. Собственно иглоукалывание в традиционной китайской медицине — это метод как у нас хирургия, то есть китайский врач возьмет в руки иглу, тогда как наш возьмет в руки скальпель.

В китайской медицине основная роль медицины — профилактическая. Огромное количество всевозможных гимнастик, ушу — все это направлено на профилактику. А мы из китайской медицины вычленили только иглоукалывание. Это как йога, выдернутая из Аюрведы. Существует Аюрведа с огромным набором традиционных методик лечения, а мы взяли из нее физическую составляющую, назвали йогой и ею занимаемся. Можно провести такую аналогию: сейчас очень популярна религия, приходит пациент и говорит: «Я на посту». Его спрашиваешь: «Вы причастились, ходили в храм, соблюдаете каноны, молитесь, не сквернословите? Нет? Так у вас диета». То же самое и с иглоукалыванием: изучили меридианы — чудесно, но как все это работает?! Это сложнейшее искусство, которое складывалось тысячелетиями. В молодости я всем этим интересовался, изучал. Став опытнее, я отложил иголки, потому что понял, что моего уровня знаний для применения именно в классическом варианте не хватает. Нельзя заниматься иглоукалыванием, рефлексотерапией или чжэнь-цзю терапией, попутно. Этому надо посвящать жизнь. Есть же шуточное выражение, что для эффективного применения рефлексотерапии надо три ж: желтая игла, желтый доктор (китаец) и желтый пациент. (Смеется.) Это эффективно, да, но специалист, не понимающий, что следует за применением данного сеанса, иногда создает мину замедленного действия. Он решил локальную проблему, а традиционная китайская медицина подразумевает лечение всего организма, то что мы в европейской школе обучения называем «холистический подход», общий подход. А снять локальную боль можно в принципе и иголками, и акупрессурой, и массажем, и мазями, и таблетками, и физиотерапией. Но если ты входишь в определенные этнические методы лечения, нужно заниматься ими полностью. В Китае человек, занимающийся медициной, первоначально еще и мастер боевых искусств: надо сначала научиться убивать, а потом научиться лечить. А у нас рефлексотерапевт может быть необъятных размеров и совершенно не знать, что такое ушу и цигун, например, но рассуждать об энергии чи, потоках. Надо сначала обращать внимание на себя. Любая точка — это определенный сгусток энергетической субстанции в организме, на который мы воздействуем и иголкой, и своей энергетикой. Игла в теле пациента является определенной антенной, которая воспринимает еще и окружающее энергетическое пространство и проводит его в тело пациента.

— Фидель Александрович, вы занимаетесь мануальной терапией, у вас есть сертификат. Могли бы вы дать какие-то общие рекомендации пациентам?
— Если пациент идет к мануальному терапевту, у этого врача должны быть как минимум сертификаты и диплом врача. Мануальная терапия, как и новая специальность «остеопатия», — это не народное костоправство и вообще имеет к нему очень слабое отношение. У нормального доктора всегда в кабинете в рамочке висит его диплом, сертификат, свидетельства о подготовке. Ни один нормальный доктор не обидится, если вы у него спросите, что он заканчивал. Висящие на стенах сертификаты — это не показатель самомнения врача. Это его труд, учеба, умения. Пациент должен знать квалификацию специалиста, к которому он пришел.

«Собственно иглоукалывание в традиционной китайской медицине — это метод как у нас хирургия, то есть китайский врач возьмет в руки иглу, тогда как наш возьмет в руки скальпель»

Но прежде всего нужно узнать, к кому идти. Реклама врачей — это его пациенты. Есть неписаное правило, что пациент, получивший квалифицированную помощь, всегда приведет еще 3-4 пациентов. А негативно настроенный пациент уведет 10. Сарафанное радио играет очень большую роль. Ни один диплом, ни один сертификат не расскажет о враче лучше, чем его пациент.

Выбрав врача, пациент должен понимать, что врач должен сначала с ним побеседовать, посмотреть, назначить или востребовать дополнительное обследование и только после этого приступать к манипуляциям. Как говорил один из апологетов мануальной терапии Карел Левит, золотое правило мануальной медицины — лечить можно только тогда, когда ты абсолютно уверен в поставленном диагнозе. Это закон всей медицины, собственно говоря.

Еще очень важный момент — наличие у пациента телефона врача. Это фактор доверия, как бы постоянная рука помощи. Некоторые могут звонить по любому поводу, днем и ночью, но это судьба врача. Если ты выбрал медицину, ты должен быть к этому готов. Иначе мы превращаемся в старый добрый анекдот про врача-дерматолога: «Замечательная профессия у врача-дерматолога: пациенты не выздоравливают, по ночам не звонят, но и не умирают». В мануальной терапии так не бывает. Человек приходит к нам, когда ему больно. Конечно, не всегда удается снять боль в первый сеанс, особенно при застарелых патологиях. Не всегда удается чисто клиническим, физикальным обследованием установить диагноз. Назначаешь дополнительное обследование. Ведь мы лечим не рентгенограмму или томограмму, а реального больного, и не всегда реальная клиническая картина совпадает с рентгенологической. Поэтому я и говорю, что сначала надо обследовать физикально, а потом уже брать в руки снимки.

Недавно получил информацию об исследованиях одного из разработчиков томографических, дополнительных методов обследования. Две группы врачей и пациентов: одни знали результаты томографии, а другие не проводили такого обследования, у пациентов одни и те же заболевания. Эффективность лечения во второй группе была гораздо выше, чем в первой, потому что над врачом не довлело заключение, пациент знал о своем заболевании только со слов доктора, и они работали по клинической картине. А в исследованиях с томографом пациент увидел у себя грыжу диска и множество всего остального. Врач схватился за голову. Но по последним статистическим данным лица старше 60 лет почти в 100% случаев имеют немые грыжи дисков.

Исследования — это помощь доктору, а отнюдь не приговор, особенно в мануальной терапии. Во-первых, мы имеем дело непосредственно с телесным контактом с больным. И массаж, мануальная терапия, и остеопатия — это мануальные техники лечения, просто они на разных уровнях. Уровни разные, но воздействие одно и тоже — мануальное, рукой. Мы контактируем с телом пациента, практически обнаженным. Это очень интимная составляющая. Для многих пациентов, особенно если мы говорим о гендерных вопросах, на первых сеансах очень сложно расслабиться. Надо работать с пациентом, объяснять ему, что это необходимо, чтобы самому же пациенту стало лучше.

«Очень часто в процессе работы мануальными техниками, особенно со сложными случаями, мы начинаем лечить совершенно в другом месте. Человек приходит с болью в пятке, а мы лечим его шею и наоборот»

— Все-таки мануальная терапия — это тяжелый труд?
— Да. Мануальная терапия — это очень тяжелый физический труд. Он тяжел очень точными, аккуратными, акцентуализированными движениями, которые иногда могут быть совершенно незаметны. Бывают ситуации, например с позвоночником у детей, когда твоих движений совершенно не видно и родители спрашивают, что ты собственно делаешь, а у тебя пот по спине катится градом. Движения микроскопические, это безоперационная хирургия. Очень часто в процессе работы мануальными техниками, особенно со сложными случаями, мы начинаем лечить совершенно в другом месте. Человек приходит с болью в пятке, а мы лечим его шею и наоборот. У него болит шея, а мы начинаем со стопы, потому что у пациента плоскостопие, развернутая стопа. Пациенты считают, что врач ничего не понимает. Вчера беседовал с пациенткой именно по поводу нарушения стопы — «косточки». Она выполняет упражнения, но говорит, что не видит больших изменений. Я ей говорю: прошло полгода, увеличилась подвижность, форма ноги изменилась, даже стало возможным носить модельную обувь. А потом она вспомнила, что у нее ноги перестало «крутить», что ночью сразу засыпает, прекратились судороги. Такие моменты тоже надо оживлять в памяти пациента, потому что наша память имеет свойство забывать плохое. Пациент должен понимать, что происходило. На своих семинарах я всегда учу специалистов, что если вы хотите нормально работать, используйте шкалы-опросники, потому что и вы, и пациент забудете, что было в начале. Выполняйте это в процессе и по окончании лечения и на контрольных осмотрах вы увидите, что изменилось.

Кстати, к вопросу о контрольных осмотрах. Очень часто у нас мануальные терапевты являются «одноразовыми специалистами». Но обращение к мануальному терапевту — это пик проблемы. Все, что лечится ручными методами, это проблемы опорно-двигательного аппарата. Они не могут возникнуть просто так. Задача мануального терапевта, остеопата, прикладного кинезиолога в том, что он должен разобраться в причине возникновения заболевания. Конечно, должно быть такое желание и у пациента. Врач должен не только снять боль, но и предложить дальнейшие варианты лечения, чтобы ее больше не возникало. Часто проблемы связаны в том числе с поражением стопы, с плоскостопием, неправильной установкой стопы, когда необходимо ношение коррегирующих стелек и прочее, и решаются многие проблемы пациентов. Очень часто это наблюдается у современных офисных сотрудников, сидящих за компьютерами. Ось глаза должна быть под углом 90 градусов к экрану, об этом они помнят. Но есть такая наука, как эргономика. Офисные работники забывают, что есть опора, на которой сидит человек, что высота стула должна быть такой, чтобы стопы плотно стояли на полу, что длина сиденья должна заканчиваться на нижней трети бедра, иначе она будет пережимать сосуды нижних конечностей, что спина должна плотно прижиматься к вертикальной спинке стула, и только после этого должна быть высота компьютера, чтобы он стоял четко, ровно перед человеком. Бывают ситуации, когда выезжаю на рабочее место к пациенту, а у него монитор отвернут на 45 градусов от клавиатуры, и человек постоянно сидит, повернув голову на 45 градусов. Соответственно, у него формируется привычная установка. Или, например, как наших женщин узнают за рубежом? Они днем ходят в туфлях на высоком каблуке. Ни одна уважающая себя европейка или американка не будет днем ходить на каблуках, потому что понимает, что это вредно. Да, это красиво, визуально удлиняется нога, но впоследствии это те же косточки, нарушения установки стопы и другие заболевания опорно-двигательного аппарата. Стоит это того или нет, решать, конечно, самому человеку.

Последовательность важна как в учении, так и в лечении. Только снять боль и не предложить пациенту дальнейшей перспективы работы с ним бессмысленно. Специалист должен предложить два варианта для работы с опорно-двигательным аппаратом. Но этим больше сегодня занимаются остеопаты, это, скорее, прикладная кинезиология, которая включает в себя более объемные техники, подготовку.

— В лечении профессиональных заболеваний танцоров, хореографов есть место мануальной терапии?
— Мануальная терапия именно как мануальная терапия в таких случаях поможет, но не полностью. Нужна комбинация, в том числе и физиотерапия. Желательна консультация прикладного кинезиолога высокого уровня, потому что это двигательные моменты. Недаром даже в Центральном институте травматологии и ортопедии имени Н. Н. Приорова существует отдельное отделение спортивной и балетной травмы. Потому что это разные двигательные моменты, разный подход к человеку. Когда женщина ходит на каблуках, мы говорим о патологии, нарушениях ее функций, а балерина ходит на пуантах. Это ее рабочая постановка. Перевести после травмы балерину на плоскую стопу — это сделать ее профнепригодной. Перевести обычного человека на плоскую стопу — это сделать его здоровым. То есть совершенно разные направления. Сегодня растет количество тех же кинезиологов в спорте как врачей спортивных команд. Врач параолимпийской сборной России — прикладной кинезиолог. Это правильно, потому что здесь нужен целостный подход. Иначе мы опять начинаем человека разбирать по специальностям: шум в ушах — к нейрохирургу, сосудистая дистония — к терапевту, вены на ногах — к флебологу, сосудистому хирургу. Но если человек 25-30 лет посвятил занятиям танцами или любому другому виду двигательной деятельности, у него сформировалась привычная методика движения. Поэтому здесь может помочь человек, который понимает и который может прочитать язык его тела. Если человек настроен на эти подвиги (а это уже подвиг), то получается хороший результат. У меня достаточно большой опыт работы с такими людьми, с хореографами, танцорами. Я работал с Ялтинским театром «Варьете». Иногда среди профессионалов встречаются люди, которые просто терпят дисциплину, диеты и ждут, когда все это закончится, чтобы оторваться. Вот с такими людьми очень сложно работать, потому что они начинают поглощать пирожные, которые им нельзя было есть, предпочитают полежать на диване, а не стоять у станка. А есть люди, которые готовы ради себя, своего здоровья потом продолжать действовать. Я сам, как бывший спортсмен, прекрасно помню и вижу своих соратников, которые после прекращения спортивной деятельности набирали объемы. Объем питания остается прежним, а нагрузка снижается, поэтому вернуться к прежним формам — задача, требующая волевых усилий.

— Есть ли какие-то рекомендации самопомощи для людей. Например, болит голова — надо нажать на определенные точки. Или все это неэффективно?— Самопомощь — замечательная вещь. Ею практически 90 % людей занимается. В Европе существует общество самопомощи больных, которые друг друга этому обучают. Самопомощь хороша, когда ты прошел обследование, получил лечение и рекомендации специалиста. У нас прилавки завалены книгами по психологии, но нельзя психологии научиться по книгам, нельзя медицине научиться по книгам. Как говорится в притче, лечился по книге, умер от опечатки. Так и здесь. Вот пример того, насколько психология связана с организмом. Когда вам звонит подруга и хочет рассказать что-то сверхъестественное, говорит: «Сядь, я тебе сейчас такое расскажу, а то упадешь». Это народный посыл, а в медицине это называется общая гипотония мышц, то есть мощный эмоциональный всплеск может вызвать общее расслабление мышц, гипотонию, и человек может упасть. Люди заметили это давно, и в народе это реализовано в поговорке «сядь, а то упадешь». Это все взаимосвязано. Болит спина, а что в ней болит?! Вариантов очень много. От банального люмбаго, мышечного напряжения, до дебюта опухолевых процессов в области малого таза. А боль может быть одна и та же. Я своих пациентов обучаю и упражнениям, и самопомощи.

«Самопомощь хороша, когда ты прошел обследование, получил лечение и рекомендации специалиста»

Например, главный бухгалтер весь день за компьютером. Я ему объясняю, как после многочасового сидения нельзя резко вставать. Нужно вставать, чуть наклонившись вперед, и только потом плавно выпрямиться. Работая в Крыму, я очень часто сталкивался с тем, что люди едут по 12-15 часов за рулем, наконец, доезжают, выскакивают из машины и сгибаются от острой боли. Почему? Потому что они просидели много часов. Есть определенные мышцы, связывающие нижние конечности с туловищем, а мышца при сближении двух точек прикрепления укоротится. Чем дольше сидишь, тем более привычным становится это положение. С возрастом еще скорость растяжения мышц меняется, они не успевают растягиваться вслед за нашими движениями. А мышца прикреплена к кости, за собой она тянет позвоночник. Как сказано в саге императора Желтой скалы, мягкое управляет твердым. Мышцы управляют костями, ведь кость как кирпич: пока не тронешь, никуда не двинется. Поэтому после длительного сидения нужно вставать медленно, слегка наклонившись вперед. А потом уже плавно потянуться вверх, сделать плавные наклоны влево-вправо, вперед-назад, вращательные движения. Вообще наш организм не любит резких движений. Посмотрите на домашних животных. Вы хоть раз видели, чтобы кошка или собака резко подпрыгнула и побежала? Да никогда. Встанет, потянется, только потом пойдет по своим делам. А мы утром подпрыгнули, в машину впрыгнули, из нее выпрыгнули... Резкие движения — это наша проблема цивилизации.

— Метод кинезиотейпирование — использование эластичных лейкопластырей, придуманный доктором Кензо Касе. Расскажите, в чем заключается этот метод?
— Он заключается в особых способах наклеивания эластичных лейкопластырей, растягивающихся в одном направлении (по длине пластыря) и не растягивающихся поперек, в моделировании до того или иного момента. Есть несколько методов применения: так называемый фасциальный тейпинг, лифтинг, мышечно-скелетный, суставной и т. д. Пациенту нужно понимать, что если ему предлагают этот метод, то это значит, что специалист прошел обучение, имеет сертификаты. Основной принцип метода кинезиотейпирования — это метод лифтинга, улучшения и увеличения межтканевого пространства, это улучшает кровообращение, лимфообращение, снимает спазм сосудов, облегчает рассасывание отеков. Суставные методы облегчают движение суставов, укрепляют их. Этот метод может использоваться как монотерапия, но лучше использовать его дополнительно к методу мануальной терапии, кинезиотерапии. Важно заставить работать организм в нужном направлении, создать условия для лучшего функционирования тканей в данном месте. Метод достаточно молодой, ему около 30 лет. Он энергично развивается. И мне удалось внести свою лепту: у меня есть авторское свидетельство на метод векторного тейпирования — изменение направлений движения методом тейпирования, перепрограммирование локомоции. По методу тейпирования мы можем облегчить движение в нужном нам направлении и затруднить в ненужном, то есть не заставлять пациента думать, как правильно, а создать такие условия, в которых ему правильно будет сделать легче, а неправильно труднее. И будет формироваться условный рефлекс правильного движения. Вот это мой авторский метод векторного тейпирования. Если у человека гематома, синяк, отек, то, наложив определенным способом тейпы, произойдет рассасывание этой гематомы. Метод лимфатического дренирования, применяют когда возникает лимфостаз, часто бывает у женщин после операции по удалению молочной железы, при удалении подмышечных лимфатических узлов, отекает рука. Постоянно нужны компрессионные перчатки, или пневмопрессотерапия. Метод кинезиотейпирования позволяет удачно решать эти проблемы. Или после сеанса мануальной терапии зафиксировать полученный результат, или создать условия для облегченной работы на следующем сеансе. На мой взгляд, кинезиотейпирование — самый революционный из всех методов двигательной реабилитации.

— Это должно быть под присмотром грамотного специалиста, или человек сам может это делать?
— Важно знать, как это делать правильно. Для этого мы проводим семинары по обучению кинезиотейпированию, лечению кинезиотейпированием. Научить кинезиотейпированию — это научить наклеиванию пластыря. Мы учим именно лечить тейпированием. Можно дать таблетку аспирина, а можно научить, от чего ее давать. Эффект будет немного разный.

— Вы учите врачей?
— И врачей, и массажистов, людей, имеющих отношения к терапии мануальными методами, спортивных тренеров. В тейпировании много направлений, и для каждого выбирается свое — медицинское, реабилитационное, спортивное. Для спортивных врачей будет одно направление, для врачей-реабилитологов — чуть-чуть другое, для медицины — третье. Для всех — единый базовый курс (2 дня по 16 часов), где говорим о том, что такое кинезиотейпирование, как его применять, как наклеить, куда клеить, как подготовить кожу, в какое положение привести ту или иную часть тела перед наклеиванием, натянуть или нет. При мышечно-скелетных болях еще 2 дня. Человек, не прошедший базовый курс, на последующих курсах ничего не поймет. Сначала нужно сделать фундамент, а потом сформировать все остальное.

Эффект может наступить мгновенно после наклеивания кинезиотейпа или в течение одних-двух суток, в зависимости от проблемы, с которой пациент обратился. Чем больше человек ходит, двигается, тем лучше работает тейп. Это единственный реабилитационный способ, который работает с пациентом 24 часа в сутки. Ни один другой способ не имеет круглосуточного воздействия.

— Если обычный человек, не специалист, придет на ваши семинары, он поймет что-нибудь?
— Что-то он поймет, потому что я всегда говорю, что мы занимаемся аппликацией, на уровне урока труда в третьем классе. Но это же вариант молотка: молоток — замечательный инструмент, только один им гвоздь забьет, другой скульптуру сотворит, третий палец разобьет, четвертый — голову проломит. Молоток один и тот же, а руки разные. То же самое и здесь. Любой физиотерапевтический метод — это молоток в руках, а вот руки и голова — разные.

— В связи с чем возникла идея создать Школу комплементарной медицины?
— Наверное, с тем, что методы нелекарственного подхода, методы комплексного подхода стали подвергаться профанации. Качество обучения этим методам стало снижаться. В связи с этим возник вопрос о создании Школы комплементарной медицины, которая объединяла бы тех специалистов, которые уже готовы поделиться опытом. Когда почти 30 лет ты отдал своей специальности, у тебя есть наработки, навыки, которые незнакомы твоим коллегам, хочется научить и в первую очередь предостеречь молодых коллег от тех ошибок, которые, может быть, совершил ты сам. То есть в первую очередь надо научить, как не делать, а потом учить, как делать. Мы как бы встраиваемся в систему дополнительного образования, обучая специалистов прикладным моментам, шлифуя их профессиональные навыки, давая им дополнительный инструмент в руки. Как ваш диктофон. Раньше бы вы сидели писали от руки, это было бы дольше, неудобно даже со знанием стенографии. А диктофон позволяет спокойно беседовать. Поэтому Школа комплементарной медицины собирает специалистов, которые готовы поделиться своим опытом. Это специалисты как отечественные, так и зарубежные, хотя мы больший упор стараемся делать на отечественных докторов, дабы не повторят пословицу «Нет пророка в своем отечестве». Поверьте, пророков в нашем отечестве очень много. И самое обидное, что эти специалисты постоянно мигрируют по зарубежью, а мы постоянно приглашаем иностранных специалистов. Очень многому можно научиться у европейских, американских, израильских, австралийских специалистов. Но есть и наши прекрасные специалисты. Мы учим специалистов работать в реалиях нашей медицины.

Фото Наталья Скальская и из личного архива