На юго-востоке Украины без перемен

Свердловск — город с населением чуть более 65 тыс. на юго-востоке Луганской области Украины. На сегодняшний день боев в городе и его окрестностях нет, но в самом городе нет воды, не хватает медикаментов и продуктов. Несмотря на практически полное отсутствие связи, МЕД-инфо удалось связаться с медсестрой одной из городских больниц Ольгой С., которая рассказала об обстановке в городе и о том, как в эти условиях работает медицинская служба.

«Я всю жизнь живу в Свердловске,— рассказывает Ольга. — Ополчение — это моя гражданская позиция, я в нем с 9 апреля. Сначала участвовала не как медик: мы проводили митинги, референдумы, собирали гуманитарную помощь, пытались что-то сделать, поднимать общественность против всего происходящего. Это состояние души, когда хочется помочь другим, что-то сделать для них. Потом уже по необходимости пошла медиком, потому что это нужно сейчас. Только когда шли бои за границу, я уезжала в Новошахтинск помогать врачам, потом вернулась».

Ольга — медсестра со стажем 32 года: начинала в роддоме, работала там 3 года, потом 2 года в реанимации, затем 27 лет в травматологическом пункте. Это как раз то, что необходимо сейчас: может и сшить, и вправить, и наложить гипс, и перевязать, все сделать по неотложной помощи. По хозяйственной части тоже помогает. «Это твоя профессия, ее сознательно выбираешь, но, безусловно, смотреть на чужую боль тяжело»,— говорит она.

В Свердловске пока тихо, границу отбили, держат ее, охраняют (раньше бои шли неподалеку от города). Значительных разрушений в городе нет, только в приграничной зоне. Женская колония и 15–18 частных домов вокруг разрушены полностью. Это случилось, когда шли бои за границу. Сейчас многие ополченцы пошли на помощь ближе к Луганску. «К нам в больницу приходят жители, и мы раздаем все, что у нас есть. Последний раз гуманитарку привозили неделю назад, насколько я помню. Врачей становится меньше (была паника, кто мог, уехал), но пока хватает. У половины есть родственники в других городах и в России»,— продолжает Ольга.

Это твоя профессия, ее сознательно выбираешь, но, безусловно, смотреть на чужую боль тяжело

Сейчас в отделениях больницы работает по 2–3 человека, но помощь все равно оказывают всем нуждающимся. «Не хватает медикаментов, поэтому тем, кто попадает в больницы, очень сложно. Продуктов тоже в городе почти нет, люди сильно страдают без того же инсулина, в аптеке нет даже цитрамона и других необходимых каждый день препаратов, полки пустые. Не представляю, как выживают люди, которым нужен инсулин. Может, у кого остались запасы... Идут разговоры, что скоро должны привезти гуманитарную помощь, а будет ли там инсулин, сложно сказать. Пенсии не платят уже 2 месяца, социальная служба не работает. Горисполком пытается как-то поддержать малоимущих, но у людей нет денег».

Воды в городе тоже нет. Организации, у которых есть скважины, и владельцы частных домов делятся: пишут объявления о том, что можно приходить и брать воду. Люди приходят с бутылками и 5–6 литровыми баллонами набирать воду. «Люди сплотились, стали добрее друг к другу, — рассказывает Ольга, — хотя у нас и так народ добрый: если у кого-то соседи неимущие, тарелку супа всегда отнесут, стараются помогать друг другу. Ведь практически никто не работает, все организации позакрывались, людей распустили в отпуска на неопределенный срок. Медработникам уже 2 месяца зарплату не платят.

Мы всех трудностей не замечаем, считаем, что живем, как в раю, потому что у нас нет стрельбы

Детей в городе достаточно, но меньше, чем раньше. Многих увезли. «Буквально вчера к нам приходила женщина с маленьким ребенком, девочкой лет 7. У нее стома кишечника, и нет калоприемников. Мама как-то делает их из медицинских перчаток. Мы дали им стерильные перчатки и записали девочку в очередь. Может, удастся перевезти ее через границу: обычно перевозят только раненых. К нам приходят с любыми проблемами, и мы всегда стараемся помочь. Насчет обучения в школе никто ничего толком не знает: ходили разговоры, что сдвинут начало учебного года на 1 октября. Но вряд ли 1 сентября начнется учебный год.

У меня есть семья, младший сын готов хоть сейчас в ополчение, но он не выглядит на свой возраст, к тому же он не служил, а сейчас берут в основном профессионалов, остальных стараются не брать. Конечно, если человек очень хочет, его возьмут и будут обучать... Добровольцы все равно приходят: вчера, например, пришло 8 человек. Их потому и называют добровольцами, потому что они в душе горят идеей и идут туда по зову сердца».

Сюда приходят по зову сердца. Я таких людей никогда не встречала

Раненых сейчас в городе нет. «Недавно наши ребята ехали по полю, — рассказывает Ольга, — и подорвались на противотанковой мине, один лежал в реанимации дней 5, потом — 2 в отделении травматологии. У другого ранение в живот, он в России, потому что здесь нет достаточного количества медикаментов, а ему нужно каждый день делать промывание, так как у него перитонит. Остальные едва не лишились пальцев рук, у кого-то перелом бедра — их тоже отправили в Россию. Во время последнего боя на границе у одного человека было ранение в голову, ему делали операцию, сейчас он на лечении).

После ранений возвращаются в ополчение. Тот парень с перитонитом буквально 3 дня назад вернулся, у него осталось 4 следа от проколов плюс шов на животе и стома, его выписали на местное долечивание, под наблюдение наших докторов. Пришел весь сгорбленный, я ему говорю: „Леша, куда тебе воевать?!“. А он прямо рвется. У другого нога была прострелена— тоже вернулся. Я таких людей никогда не встречала.

Мы всех трудностей не замечаем, считаем, что живем, как в раю, потому что у нас нет стрельбы. До Луганска от нас час езды, и там, конечно, все гораздо ужаснее. Мало того, что они под обстрелом, там вообще нет медикаментов. Люди хоронят родственников во дворах, потому что у них нет возможности выехать на кладбище. Заворачивают их в ковры чтобы потом при возможности перезахоронить. Воды нет, продуктов тоже. Я не знаю, как они там выживают».

У Ольги есть родственники и знакомые в Луганске, но связи с ними сейчас нет, поэтому что с ними происходит, неизвестно. Нет связи и с другими городами, ни мобильной, ни через Интернет.

«Конечно, мы надеемся, что скоро все наладится. А что еще остается делать? Надо верить в лучшее и не раскисать. В городе у многих частные дома, у них есть урожай, они пока держатся. Как зиму будем переживать, непонятно: денег почти что не осталось. Но мы будем надеяться на лучшее», — сказала Ольга.

Все вопросы и предложения по гуманитарной помощи присылайте на info@med-info.ru. Мы сможем посодействовать в случае необходимости.