Невроз навязчивых состояний

Вопрос «сколько вешать в граммах?» из известной рекламы может являться наиболее частым и распространенным признаком невроза навязчивых состояний. Такие люди из-за страха сделать что-либо не так, постоянно перепроверяют себя. Для них допустить ошибку равносильно смерти. Кстати, такие пациенты являются хорошими работниками, дотошно выполняя поручения и доводя до «белого каления» своих подчиненных дотошностью исполнения «буквы» приказа. О всех особенностях невроза навязчивых состояний рассказывает психолог, кандидат медицинских наук Михаил Васильевич Шипилов.

В чем причина

Основная причина невроза навязчивых состояний — психологическая травма, возникшая в результате имеющих особое значение условий жизни самого пациента, а также близких людей: смерть близких, несчастный случай с кем-то из знакомых, травма в результате ограбления, пожара и т. д. Причиной такого невроза также может быть состояние «незавершенной ситуации», когда человек когда-то в прошлом не успел сделать что-то важное и пытается уже виртуально ее завершить, перенося тактику поведения на реальную ситуацию и, тем самым, наступая на те же самые грабли.

Как проявляется

Невроз навязчивых состояний, наблюдающийся в 15% случаев всех неврозов, реализуется:

• навязчивыми мыслями;
• сомнениями;
• страхами или действиями (ритуалами).

Этот невроз хорошо описан и в литературных произведениях: например у Марка Твена в рассказе «Режьте, братцы, режьте!», у Чехова — навязчивое воспоминание — в рассказе «Лошадиная фамилия».

Американские психологи посчитали, что существует 379 страхов (фобий), наиболее частыми из которых является:

• страх замкнутого пространства (пациент не может находиться в комнате, лифте, метро);
• страх грязных рук (постоянно моет руки, считая их грязными, боясь подхватить вредные микробы);
• страх высоты (невозможность находиться на балконах последних этажей, особенно, многоэтажек);
• страх смерти;
• страх того, что можно заболеть каким-то страшным заболеванием (раком, СПИДом, сифилисом, сердечным заболеванием) и т. п.

У таких людей формируется так называемое избегающее поведение, то есть они всеми силами стараются избегать пугающую их ситуацию. Если это не удается, то они защищают себя с помощью разнообразных ритуалов.

Ритуалы встречаются и у здоровых лиц. Так, например, «одобряемые обществом» ритуалы: плевать через левое плечо после того, как дорогу перебегает черная кошка, посмотреться в зеркало, если мы за чем-то вернулись в квартиру, встретить на дороге первым мужчину или женщину, постучать по дереву, перекрестить пальцы рук, говоря неправду, и т. д.

По крайней мере, такое поведение человека другими людьми не воспринимается как что-то необычное. Мы все знаем, что надо мыть руки, это тоже ритуал. Сложнее, если человек будет мыть руки через каждые 10-15 минут, считая их грязными, в противном случае его страх усилиться до максимума. Еще хуже, когда посещение туалета с последующим мытьем рук занимает у такого больного несколько часов. Если же человек, к примеру, боясь замкнутого пространства, попытается прокатиться на лифте, то у него на фоне выраженной тревоги могут появиться и нарушения со стороны внутренних органов: частый пульс, головные боли, головокружение, чувство нехватки воздуха.

Что делать

При возникновении такого состояния необходимо обратиться к специалисту: психиатру или психотерапевту. Лечение проводят, применяя психотерапевтические методы, а также успокаивающие препараты и антидепрессанты в течение целого курса, которое может быть достаточно длительным.

Нельзя заниматься самолечением, так как человек, пытаясь бороться с навязчивыми мыслями, страхами, наоборот, их усиливает, истощая и без того нарушенную психику.

Из рассказа Марка Твена «Режьте, братцы, режьте!»

«Режьте, братцы, режьте! Режьте осторожно!

Режьте, чтобы видел пассажир дорожный!»

На днях эти звучные вирши попались мне на глаза в одной газете, и я прочел их раза два подряд. Они мгновенно и неизгладимо врезались в мою память. Все время, пока я завтракал, они вихрем кружились в моей голове, и когда я наконец свернул салфетку, то не мог толком вспомнить, ел я что-нибудь или нет. Вчера вечером я долго думал и решил, что буду писать сегодня один потрясающе драматический эпизод в начатом мною романе. Я ушел к себе в кабинет, чтобы совершить кровавое злодеяние, взялся за перо, но не мог написать ничего, кроме: «Режьте, братцы, режьте!» Целый час я ожесточенно сопротивлялся этому, но без всякой пользы. Я сложил оружие и поплелся в центр города, причем тут же обнаружил, что шагаю в такт этим неумолимым виршам. Я терпел, сколько мог, потом попробовал шагать быстрей. Однако это не помогло, стихи как-то сами применились к моей новой походке и терзали меня по-прежнему. Я вернулся домой и промучился весь день до вечера; терзался в течение всего обеда, сам не понимая, что ем; терзался, рыдал и декламировал весь вечер; лег в постель, ворочался, вздыхал — и все так же декламировал вплоть до полуночи; потом встал вне себя от ярости и попробовал читать, но буквы вихрем кружились передо мной, и ничего нельзя было разобрать, кроме: «Режьте, чтобы видел пассажир дорожный». К восходу солнца я окончательно рехнулся и приводил в изумление и отчаяние всех домашних навязчивым и бессмысленным бредом: «Режьте, братцы, режьте! Режьте осторожно!»