«Я видела: здесь делается все, чтобы спасти мужа»

В отделение реанимации и интенсивной терапии (ОРИТ) ГКБ им. С. С. Юдина постоянно поступают тяжелые пациенты, которым нужна срочная помощь. Сегодня в сутки проходит через отделение реанимации от 10 до 20 машин скорой помощи, рассказывают врачи. Со скорой, которая заезжает в здание больницы через эстакаду, пациент сразу попадает в шоковый зал.

«С момента поступления мы стараемся как можно скорее диагностировать все причины, вызвавшие критическое состояние, — рассказывает Андрей Олегович Быков, врач отделения. — Например, к нам поступает пациент с подозрением на желудочно-кишечное кровотечение. Мы обследуем его как можно скорее, промываем желудок, зовем хирурга и других специалистов по необходимости и обязательно бригаду эндоскопистов для проведения срочной гастроскопии. Если пациент после проведенного обследования не нуждается в интенсивной терапии (нет продолжающегося кровотечения и риск рецидива кровотечения очень низкий), то, по согласованию с хирургами, его переводят в профильное отделение». Но если у пациента была массивная кровопотеря или риск кровотечения остается высоким по тем или иным причинам, то он остается в отделениии реанимации и ему проводится интенсивная терапия, до тех пор пока его состояние не будет полностью стабилизировано.

В ОРИТ поступают пациенты в тяжелом и крайне тяжелом состоянии, требующие незамедлительных мероприятий, направленных на спасение жизни.

В основном, в отделение реанимации и интенсивной терапии поступают пациенты в тяжелом и крайне тяжелом состоянии, требующие незамедлительных мероприятий, направленных на спасение жизни. На самом деле причин, вызывающих жизнеугрожающие состояния, очень много, но чаще мы встречаем пациентов с тяжелыми сочетанными травмами, говорит А. Быков. К примеру, это пациенты, пострадавшие в дорожно-транспортных происшествиях, с комами различной этиологии (например, тяжелые отравления), также это могут быть тяжелые пневмонии и так далее.

Один из пациентов попал в отделение реанимации и интенсивной терапии по скорой. Он находился в коме, причина которой была неясна. Жена пациента Светлана рассказывает: «У мужа 59 лет случился тяжелейший приступ (эпистатус). Скорая доставила его в ГКБ имени С. С. Юдина в состоянии комы в выходной день. В приемном отделении после короткого разговора со мной мужа тут же отправили на обследование. Часа через полтора мне сообщили: подозрение на инсульт снято, а с завтрашнего дня с 13 до 14 часов я могу пообщаться с врачами и посетить его в ОРИТ 2».

В отделении интенсивной терапии пациент провел 13 дней. Состояние было очень тяжелое: последствия гипоксии и отека головного мозга, аспирационная пневмония, почечная недостаточность... Светлана говорит, что выписной эпикриз с результатами всех обследований, которые проведены за время его нахождения в ОРИТ, читать страшно. «Каждый день поднималась в отделение, боясь услышать самые плохие новости. Ежедневное ожидание часа дня, когда открывались двери отделения и к родственникам выходили врачи, — это, конечно, испытание», — вспоминает она. — Очень помогало то, что врачи, в первую очередь, лечащий врач А. Быков, и дежурные врачи в выходные дни с готовностью шли на контакт, отвечали на все без исключения вопросы».

Когда родственник видит пациента, не возникает конфликтных ситуаций, человек успокаивается.

«Я в больнице работаю 5 лет, — рассказывает врач отделения Андрей Олегович Быков. — Здесь всегда была такая политика, что родственник имеет право пройти в отделение, узнать, как чувствует себя пациент. Я знаю, что сейчас чаще всего в регионах люди сталкиваются с такой проблемой, когда в реанимацию не пускают. У нас такого нет. Мы понимаем, что каждый человек хочет знать, как чувствует в реанимации его родственник, чтобы ему по-человечески рассказали, что происходит. Это норма. Хотелось бы, чтобы и в регионах так было. Однако тут многое зависит от администрации больницы и главного врача».

Безусловно, родственникам пациента, который оказался в отделении реанимации и интенсивной терапии, очень важно услышать слова поддержки. Общаясь с родственником нужно дать ему выговориться, не перебивать его. На это не нужно много времени: всего 10-15 минут хватает, чтобы человеку все пояснить, успокоить его, написать контактные номера на истории болезни, показать человека. Когда родственник видит пациента, не возникает конфликтных ситуаций, человек успокаивается. Безусловно, у нас царит абсолютная пациентоориентированность и открытость, отмечают врачи.

Светлана говорит: «Рискну предположить, что именно в этой больнице и именно в этом ОРИТ сложились такие цивилизованные отношения с посетителями, поскольку сюда пускать не стыдно — все очень современно, пациенты очень ухожены. Этим был впечатлен, кстати, даже друг моего мужа, сам врач, доктор наук, когда посетил его в ОРИТ. Так что отдельная благодарность среднему медперсоналу (мужа даже брили!). Ну а по большому счету — менеджменту, так организовавшему работу отделения, что даже в том эмоциональном ужасе, в котором я просуществовала эти недели, я видела, что здесь делается все, чтобы спасти человека».

Пациент же через 2 месяца выздоровел и вышел на работу.

Фото Оксаны Плисенковой